Барон Самди (Baron Samedi) — в религии вуду одна из ипостасей Барона (Baron), божества, связанного со смертью, мёртвыми, а также с сексуальностью и рождением детей. Барон Самди изображается в виде скелета в чёрном фраке и чёрном цилиндре (одежда похоронных дел мастера). Основной его символ — гроб. Первая могила на новом кладбище посвящается Барону Самди. Считается, что человек, в которого вселился Барон Самди, проявляет невоздержанность в питье и пище, курении и сексе.

Поклонники культа «вооду» верят в существование божеств, которых они называют «лоа». Они утверждают, что «лоа» всегда готовы прийти на помощь таким людям, которые их почитают. Если они сочтут, что им не оказывают должного почтения, они могут разгневаться и сурово наказать людей за это.
Люди больше всего боятся «лоа» смерти и воскресения, которого называют «Господином Смерти» или «Господином Кладбища». Это весьма своеобразное божество. Его изображают в виде истинного джентльмена и называют «бароном Самди» (барон Суббота). На нем всегда вышедший из моды фрак, на голове цилиндр, а на носу очки. И хотя он выглядит посмещищем в глазах современного общества, это божество, тем не менее, считается самым ужасным и свирепым среди поклонников воодуистского культа, и они, всячески стараются не раздражать его, во всем ему беспрекословно повиноваться.
Это божество как Господина Смерти и Кладбища почитают главным образом в День всех усопших. В этот день группа местных женщин собирается на кладбище, чтобы засвидетельствовать­

ему свое уважение. Облаченные в черные и ярко-красные платья, они в течение многих часов поют и танцуют в честь «барона Самди», который, как они полагают, в это время находится среди них.

Глинтвейн (от нем. glühender Wein, буквально — горячее вино), горячий напиток, приготовленный из виноградного вина, сахара и специй.




Глинтвейн «КЛАССИЧЕСКИЙ»
Состав:
1 бутылка (0,75) столового красного вина,
гвоздика 6-7 штук,
мускатный орех по вкусу,
вода 1/3 стакана,
сахар 1 столовая ложка.
Приготовление: Рецепт дается из расчета на одну бутылку красного вина. Берется гвоздика, молотый мускатный орех засыпается в турку, заливается 1/3 стаканом воды, доводится до кипения и варится одну минуту. После этого отвар должен настояться 10 минут. Вино выливается в кастрюлю и ставится на огонь. Когда оно стало теплым, в него выливается содержимое турки и добавляется одна столовая ложка сахара. Вино ни в коем случае нельзя доводить до кипения. Лучше снять его просто достаточно горячим. После этого Глинтвейн надо или сразу разлить по чашкам, или залить в керамический чайник.

почему в России, Украине и прилежащих странах сказки Шарля Перро, Христиана Андерсона и Братьев Гримм считают детскими? иногда кажется, что б маленькие дети просто боялись и родителей и окружающего мира...
вот взять, например, известнейщую сказку Шарля Перро — «Мальчик с пальчик» — ну что в ней детского и привлекательного — «родители отвели несчастных детей в лес (причем не один раз) и оставили там, а потом сидели и рыдали над своим же поступком, но не пошли и не попытались их спасти», дети никогда не поймут этого. а некоторые еще и начнут бояться родителей… ну зачем так делать?   я в детстве боялась таких сказок как — «Красная шапочка», «Снежная королева» и «Спящая красавица»...
это сказки, но уж явно не для маленьких детей…

Чезаре Борджиа родился в 1475 году в Риме. По одной из версий это произошло 18 сентября. Именно его Макиавелли взял за образец для своего «Принца» — он был умным, красивым, атлетически сложенным, иногда просто обворожительным и всегда абсолютно беспринципным и неразборчивым в средствах.

Женщины всегда представляли для Борджиа лишь сексуальный интерес. У него было множество сексуальных связей, но ни одной более-менее постоянной. Его поведение в отношении женщин было скандальным даже для Италии эпохи Возрождения.

Читая описание жизни Борджиа, на каждом шагу наталкиваешься на труп. Среди чудовищных пыток, которые изобрел этот похотливый и жестокий ум, телесные наказания с дисциплинарною целью занимали одно из первых мест, если только не самое главное...

Настойчивый — а там где надо и жестокий — он с детства обладал способностью трезво оценивать обстановку и быстро принимать решения. Умел ценить людей, приближая к себе тех, кому действительно можно доверять, и никогда не забывал награждать верную службу. Имел горячий испанский темперамент, способность схватывать на лету любые науки. Относительное богатство и аристократическое воспитание, о котором позаботился Родриго Борджиа для всех своих детей, помогли сформировать личность лидера. Он получил репутацию человека непредсказуемого и опасного. Тем более, что по всему Риму — если не по всей Италии — ходили слухи о его физической силе. Говорят, находясь в хорошем расположении духа, он мог почтить своим присутствием горожан на каком-нибудь празднике и принять участие в состязании борцов. По свидетельствам очевидцев, практически из всех подобных состязаний Чезаре выходил победителем. Несмотря на то, что он имел большой потенциал и, безусловно, мог достичь очень многого, если бы полностью посвятил свою жизнь служению Церкви, Чезаре видел себя полководцем. Превосходно владел мечом и даже, будучи кардиналом, принимал участие в нескольких битвах. Чезаре имел в своём распоряжении хорошо обученную армию, солдаты любили его за щедрость и внимательность к их нуждам. Обладая отличной памятью, герцог знал едва ли не каждого солдата, побывавшего с ним в серьёзных сражениях не только в лицо, но и по имени.

Александр VI отдал Борджиа в рабство во Французскую армию. Он в одиночку, без чьей-либо помощи бежал от французов. Смог перехитрить охрану, убрать часового, достать лошадь и прискакать в Рим, давая возможность Папе приступить к активным действиям.

Людовик должен был всеми силами способствовать браку Чезаре с дочерью неаполитанского короля Розеттой. По свидетельствам того времени, Чезаре Борджиа и его свита просто поражали воображение французов, пока он двигался от Марселя до Шинона, где располагался король со своим двором. Горнисты, швейцарская кавалерия в форме папской армии, дворяне, пажи, слуги, музыканты. По пути, где бы он ни останавливался, его встречали как принца крови, осыпали серебряными монетами и устраивали пышные приёмы.

Поль Верлен

В богатой комнате, где полумгла уснула,
Где бюст Горация и, в профиль, бюст Тибулла,
Белея мрамором, мечтают вдалеке, –
Чуть подбочась рукой, с другою на клинке,
Улыбкой нежною усы полураздвинув,
Встал герцог Чезаре в наряде властелинов.
В закатном золоте особенно черны
Глаза и волосы, и бархат, – и полны
Контраста с матовой прекрасной белизною
Лица в густой тени, обычной под рукою
Венецианских иль испанских мастеров
В портретах королей и городских голов.
Нос, тонкий и прямой, трепещет. Тонкогубый
Алеет рот, – и холст вот-вот качнется грубый
В струе дыхания стремительного. Взор
Скользит, на зрителя уставленный в упор,
Как это свойственно портретам всем старинным –
И мысли в нем кишат кишением змеиным.
И лоб, широк и прям, с морщиною крутой,
Ужасных замыслов таит бессонный рой,
Застыл над шляпою, с пером, нависшим тяжко
Над пламенеющей рубиновою пряжкой.


Канцлер Ги

Вновь звенят шаги по церковным плитам,
Буду ли живым, буду ли убитым,
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.

У святых от гнева темнеют лица -
Как посмел ты, грешник, сюда явиться?
Сатаною жил, Сатаною сдохнешь,
Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь.

Ночь уходит в небо кадильным дымом,
Ангелы от Бога несут ответ,
Разум вопрошает неумолимо,
Может никакого там Бога нет.

В прошлом я побед одержал немало,
Гордая Тоскана главу склоняла,
Солнцем золотым был под небом синим
Мой вчерашний день, ну а что же ныне?

От историй грязных уж не отмыться,
Муж сестры родной — братоубийца,
Все, что не украла судьба-шалава -
Это верный меч да былая слава.

Верный мой клинок из толедской стали,
Как холодный луч от слепой луны,
Ангелы ответы нести устали,
В тишине ночной их шаги слышны.

Ангелы идут по церковным плитам,
Морщатся брезгливо моим молитвам,
Но молиться лучше увы не может
Скверный раб Господень Чезаре Борджиа.

Как в первый раз пускается слеза,
Как будто в первый раз душа в обиде,
И со слезами начинается гроза
В душе… она же не в граните.

Обидели ее, — она же просто плачет,
Не мстит, в душе не копит зло,
А вы все думаете об удаче —
Молчит, — так значит всем вам повезло.

Вот эти вот дела покажут нам весь мир —
Жестокость, зло и радость от обиды
И в это время у чертей, наверно, пир —
Они все пляшет на костях Фемиды.

«Так и живем, не пропустив ни дня» —
Так вот писал поэт, что из великих
И он просил — «Не слушайте меня,
Все те кто служит царствию безликих!»